Взгляд из Петербурга

Друзья и враги Моники Левински

Подробности

Автор: Александр Секацкий

Сразу же, перефразируя известный афоризм, скажу: нет темы избитой настолько, чтобы ее нельзя было избить еще раз. Ведь, в сущности, "история Билла и Моники" по своей структуре и степени поучительности достойна стать единицей хранения житейской мудрости - наподобие истории Ромео и Джульетты. Или, допустим, Цезаря и Клеопатры. Нужно только отслоить существенное содержание от случайных исторических обстоятельств, выделить, так сказать, абсолютный сюжет. Попробуем сделать это, не дожидаясь, пока само время расставит все по своим местам.

Сегодня, например, может показаться, что ключевой фигурой в этой истории является Билл Клинтон - все-таки президент Соединенных Штатов. Едва ли он будет вынужден досрочно покинуть свой пост в результате импичмента, но сам случай, конечно же, сохранится в анналах официальной хроники. Тем не менее, история не об этом и вообще не о нем. Мне представляется, что данное происшествие должно сыграть решающую роль в очень важном процессе, роль поворотного пункта, знаменующего переход феминизма от продолжительного наступления к обороне.

Моника Левински одержала победу: прославилась на весь мир и получила приз в чисто американском стиле - приглашение на подиум, на роль высокооплачиваемой модели. Потерпел поражение господин Клинтон и, на первый взгляд, мужская половина человечества. Но это только на первый взгляд. Вспомним одну из сказок Шахеразады - ту, где речь идет о судьбе царевича, оклеветанного служанкой. Шаху предстоит принять решение: казнить или помиловать. Начинается многодневный "судебный процесс", обвинителем выступает служанка, а адвокатом - визирь, причем аргументы сторон весьма своеобразны - каждый из участников процесса поочередно рассказывает историю; соответственно о "коварстве мужчин против нас, женщин" и о "коварстве женщин против нас, мужчин". Всякий раз, выслушав прокурора, шах, дрожа от негодования, произносит: убейте царевича! Затем все же выслушивает адвоката и со слезами на глазах изрекает: не убивайте царевича...

Эта сказка мне всегда казалась очень трогательной. Но ее можно применить и для описания реальности. Так, в течение последних ста лет вся Америка, а за ней и все прогрессивное человечество, находились под влиянием непрерывной обвинительной речи о "коварстве мужчин против нас, женщин". Исключительно чувствительные к справедливости американцы вели себя почти так же, как и всемогущий шах - они с негодованием наказывали коварных мужчин-угнетателей и неизменно вставали на сторону угнетенных женщин. В конце концов, если называть вещи своими именами, Америка превратилась в общество правовой феминократии. Страх перед обвинениями в сексуальных домогательствах проник повсюду: в фирмах служащие мужчины опасаются говорить своим коллегам-женщинам даже самые невинные комплименты, ведь их легко могут счесть подтверждением типичного коварства. Опасаясь потерять работу, профессора-мужчины уже не рискуют беседовать со студенткой наедине, а если приходится принимать экзамен "один на один", то двери аудитории обязательно оставляются открытыми.

Трепещут и присяжные, и судьи, не щадя ни кинозвезд, ни чемпионов мира. Особенно, пожалуй, умиляет случай, когда тридцатилетняя женщина подала в суд на своего отца, обвинив его в нанесении "глубокой душевной травмы". Оказывается, в свое время папаша не принимал достаточных мер, чтобы скрыть от маленькой девочки исполнение своих супружеских обязанностей. В результате девочка была "фрустрирована", да так, что не смогла прийти в себя и к тридцати годам. Узнав о таком неслыханном коварстве, суд приговорил папашу к выплате алиментов...

Не будем торопиться с репликами типа "нам бы их проблемы". То, что происходит в Америке, для большинства стран представляет собой отложенный соблазн, желаемое потенциальное будущее, к которому все подтягиваются, порой сами того не ведая. Америка, как отправленный в будущее авангард, занимается разработкой и освоением новых эталонов бытия, поэтому полученные результаты имеют некоторое значение даже для тех стран, где женщина еще абсолютно бесправна. Стало быть, и случай Моники Левински отнюдь не должен казаться россиянам инопланетной экзотикой.

А для Соединенных Штатов этот случай знаменует собой окончание очередной сказки Шахеразады. Казнь царевича легко сопоставляется с гражданской казнью президента (с импичментом), но тем самым история обретает, наконец, абсолютный сюжет. Невинная жертва домогательств со стороны "главного мужчины" (где еще найдешь такой символ мужского начала?), кроткая овечка, очаровательно улыбается на телеэкране. Она заработала большие деньги и намерена зарабатывать их и впредь, демонстрируя как раз то, на что польстился коварный соблазнитель. Она, конечно, обвела мужчин вокруг пальца, но именно они будут благодарить ее, а вовсе не женщины. Благодарить за одну очень важную вещь: за исчерпывающий урок предельного цинизма.

Дело даже не в том, что большинство американцев на стороне президента - это пройдет. Дело в том, что служанка, окончательно утратив бдительность, перестала затрудняться в подборе подходящих историй и наконец-то рассказала такую, которую мог бы рассказать и визирь. Феминократия, дойдя до стадии морального терроризма, впервые потеряла почву под ногами, и теперь теоретикам феминизма остается два варианта выхода из положения. Первый, оборонительный - тихо сокрушаться про себя: ах, Моника, Моника, что же ты наделала... И второй, наступательный: обвинить госпожу Левински в проявлении типичного мужского коварства и на этом основании исключить ее из числа женщин.

old.russ.ru