Взгляд из Петербурга

ЦБ в России больше чем ЦБ

Подробности

Автор: Дмитрий Прокофьев

Специально для Взгляда из Петербурга. Март 2013

Личность человека, формально определяющего денежно-кредитную политику в стране, в нашей системе исключительно важна. Почему? Потому что Центробанк в России поважнее министерства экономики. Только что Минфин опубликовал проект закона, который предполагает передачу ЦБ важнейших полномочий ФСФР. Если в правительстве и Госдуме «не испортят» этот документ не изменится, то одно ведомство сосредоточит функции по регулированию и надзору за участниками всех секторов финансового рынка — банками, страховыми компаниями, биржами и пенсионными фондами. Конституция определяет исключительное право ЦБ на осуществление денежной эмиссии и в качестве основной функции называет именно защиту и обеспечение устойчивости рубля. Но в реальности же Центральный банк совместно с Минфином отвечают за стабильность всей экономики России — в современном мире монетарная, бюджетная и экономическая деятельность разных ведомств связаны слишком тесно. А достаточно приличные макроэкономические показатели российской экономики – во многом результат политики ЦБ последних десяти лет. Именно Центробанк и проводимая им политика обеспечили достижение очевидного и лучшего результата экономической политики нулевых - относительно стабильного и конвертируемого рубля.

Разумеется, падение цен на нефть сметет эту стабильность, как это и произошло в 2008 году, но в нулевые ЦБ РФ проводил грамотную и компетентную политику. Уровень потребительской инфляции за последние 5 лет снизился почти вдвое, международные резервы после кризиса увеличились на 27%, курс доллара, устанавливаемый ЦБ, сохранял относительную стабильность в течение 10 лет. То, что ЦБ не смог окончательно справиться с инфляцией, не может быть поставлено в вину Центробанку. Причина ползучего повышения цен – в прогрессирующей неэффективности госкомпаний-монополистов, которые перекладывают свои растущие издержки на плечи потребителя. К сведению – уже полвека в нашей стране на самом высоком уровне ставились задачи обновления и технического перевооружения промышленности, роста производительности труда (и заодно победы коммунизма в одном отдельно взятом бункере для высшего руководства). И какие результаты? В первом десятилетии ХХ века производительность составляла треть от американского уровня. Такой же она и оставалось в 1960-1970-е гг. И такое же соотношение сохраняется и в первом десятилетии ХХI века.

Банк России последовательно игнорировал призывы ослабить национальную валюту для «поддержки отечественного производителя» и «борьбы с засильем импорта», за что в последнее время подвергался сильной критике. Интрига вокруг назначения нового главы ЦБ разворачивалась на фоне острой дискуссии о механизмах стимулирования экономического роста. Ни о каких докризисных 5-6% роста не может быть и речи. В самом лучшем случае можно рассчитывать на прибавку в три процента. И даже цены на нефть, превышающие 110 долларов за баррель, уже не помогают росту ВВП. Практически нет роста инвестиций, зато цифры, показывающие отток капитала бьют рекорды.

Какие же лекарства предлагаются для оздоровления экономики и где взять деньги для обновления российской инфраструктуры?

Министерство экономического развития (то самое ведомство, которое долго возглавляла Эльвира Набиулина) придерживается той точки зрения, что заботиться об инвестиционном климате все равно уже поздно, и рассчитывать на возвращение доверия инвесторов в ближайшее время бессмысленно. Роль глобального инвестора должно взять на себя государство, подавая, так сказать, положительный пример бизнесу (и не только российскому). Гарантированный в этом случае рост цен специалисты Минэкономразвития считают неизбежной платой за возможный экономический рост .

Оппоненты Минэкономразвития, авторы разнообразных «Стратегий», многие из которых тесно связаны с Высшей школой экономики, возглавляемой Ярославом Кузьминовым, мужем Эльвиры Набиулиной, указывают, что наращивание государственных инвестиций пока что приводит только к чудовищному удорожанию любого строительства. Опыт государственного финансирования разнообразных инфраструктурных проектов в последнее десятилетие продемонстрировал удивительную закономерность – стоимость каждого проекта с бюджетным финансированием в итоге превышала заявленную в разы (а где то и в десятки раз). Вот такое экономическое чудо – как только государство затевало масштабную стройку – причем в точном соответствии с федеральным законом о госзакупках, требующем проводить тендер чуть ли не на каждую коробку гвоздей и на каждого рабочего с лопатой и толпу проверяющих в погонах и без. Нет, объекты строились, но в итоге получалось немного не то, что мечтали видеть (пример – вторая сцена Мариинки), а главное все получалось намного-намного дороже.

Инфляцию, с которой наши финансовые и политические власти справиться так и не могут, эксперты ВШЭ считают фактором риска, способным парализовать любые долгосрочные инвестиции. Все признают, что попытки превратить сбережения населения в источники инвестиций до сих пор проваливались, да число желающих вкладывать средства хоть в самый мелкий бизнес устойчиво снижается.

Но, поскольку ни Алексей Улюкаев, ни Алексей Кудрин, Банк России уже не возглавят, можно не сомневаться, что политика денежно-кредитного регулятора будет так или иначе скорректирована.

Вопрос – в какой степени и каким образом будет осуществлена эта коррекция?

В последнее время широко муссировались идеи разнообразных экономистов альтернативной ориентации, вообразивших, что они открыли этакое «вундерваффе», способное одним ударом трансформировать отечественную экономику и пролиться золотым инвестиционным дождем. Символическим персонификатором этой теории стала фигура Сергея Глазьева, сравнительно недавно назначенного советником президента. Суть чудо - предложений можно выразить одной фразой – пусть ЦБ раздает предприятиям «дешевые» эмиссионные деньги. В виде длинных кредитов с нулевой ставкой. И все будет хорошо. Эти деньги предприятия направят на инвестиции в основной капитал и, как говаривал председатель Мао, «расцветут сто цветов». Самое интересное, что в оправдание своих идей альтернативные академики ссылаются на опыт проклинаемых ими на все лады Соединенных Штатов Америки, где в период 2009-2012 годов проводилась политика «количественного смягчения», т. е. массированного предложения денег, с целью вывода ее из рецессии и перехода к экономическому росту.

Эти люди либо не знают, либо делают вид, что не знают, что ФРС США вливает деньги не в американскую, а в глобальную экономику. Просто в силу того факта, что доля доллара в мировом денежном обороте превышает 75%, а остаток без малого покрывается евро, японской иеной, швейцарским франком. Банк России оперирует на национальном экономическом пространстве. И доля же рубля в мировом денежном обороте не превышает одного процента, и за пределами России и отчасти постсоветского пространства, эта валюта вызывает интерес разве что в Финляндии. Там уже вовсю принимают рубли от жителей Петербурга и Ленобласти, повадившихся на еженедельный шоппинг в финские супермаркеты и торговые центры.

Кстати, альтернативные академики, уверяющие всех в целительной силе «длинных денег» для российской экономики, почему то не могут дать ответа на один простой вопрос. «Деньги от Центробанка» они будут что, какими то заговоренными от воровства? Или расчет на то, что государственник-хозяйственник, недрогнувшей рукой пускающий в свой карман бюджетные деньги, убоится сделать то же самое с центробанковскими кредитами? Нет ответа.

А ведь опыт эмиссионного финансирования в нашей экономике уже был. В 1993 году, еще до всяких залоговых аукционов и «приватизаций флагманов отечественной промышленности», когда заводами рулили производственники с государственным мышлением, был произведен взаимозачет обязательств между предприятиями. Все они получили кредиты ЦБ. Но подъема промышленности и инвестиционной волны не случилось. Зато получилась инфляция в 1000% в год, и резкое падение курса рубля. Почему в этот раз в случае раздачи кредитов должно быть как то по-другому? Может быть, сначала мы подумаем, почему российские предприниматели выводят собственные деньги за рубеж, прежде чем раздавать госпредприятиям бесплатные кредиты?

У нас очень любят по делу и без дела ссылаться на китайский опыт. Пожалуйста, вот вам китайский опыт. В Китае при всех ограничениях и контроле денежная эмиссия до размеров денежной массы в 120% ВВП вызвала подъем инфляции до 10-12% в год. Для снижения роста цен пришлось снижать эмиссию денег.

Вообще же с кредитами реальному сектору происходит интересная история.

Согласно  мониторингу ЦБ, за год ставка банков по кредитам нефинансовым организациям выросла с 9,2% до 10% годовых, а с 2011 года она увеличилась почти на 1,5 процентных пункта. Почему растут ставки по кредитам реальному сектору? Три четверти банкиров, опрошенных Ассоциацией региональных банков, называют в качестве основной причины удорожание привлекаемых депозитов. На втором месте –  повышение требований ЦБ к капиталу и порядку формирования резервов (38,9% респондентов). Участники анкетирования выделяют и такие факторы, как ограниченные возможности рефинансирования в ЦБ и снижение кредитоспособности заемщиков.

Ну, к критике в адрес ЦБ уже все привыкли. А вот с корпоративными заемщиками дело интереснее. Когда темпы экономики замедляются качество корпоративных заемщиков может ухудшиться. Поэтому банки могут повышать ставки для тех компаний, которые хорошо платят, чтобы компенсировать возможные потери от не самых качественных заемщиков, кто, в случае критической ситуации перестанет платить вообще. Какие там у нас компании любят прекращать платежи, ссылаясь на государственную важность? Так что успешные фирмы платят за тех, кто сам по долгам платить не может или не хочет.

Назначение Эльвиры Набиулиной на пост главы ЦБ свидетельствует о том, что высшее политическое руководство пока не собирается окончательно отказываться от главного достижения макроэкономической политики нулевых – сравнительно стабильной и конвертируемой отечественной валюты. Денежной эмиссии и массовой «раздачи кредитных слонов» тоже пока не будет. Однако Эльвира Набиулина – при всем уважении к ее талантам администратора высшего ранга – никогда не была финансистом – в отличие от того же Алексея Кудрина или Алексея Улюкаева. Скорее всего, в Центральном банке она будет играть роль комиссара руководства страны, обеспечивая контроль над этим институтом со стороны высшей власти. И главным вопросом кредитно-денежной политики станет не вопрос ее смягчения или ужесточения, а вопрос о том, кто именно и в силу каких обстоятельств получит преференции со стороны Центробанка в критической ситуации. Но если удовлетворение аппетитов государственных компаний обернется ослаблением курса рубля и ростом инфляции, то этот «инфляционный налог» заплатят все россияне, особенно неприятным он может оказаться для малого и среднего бизнеса. Так всегда бывает – если в экономике сделана ставка не на предпринимателя, а на бюрократа, за ошибки последнего платит все общество.